В традиционной крестьянской культуре старость воспринималась как завершающий этап жизни, наполненный ожиданием неизбежной смерти и подготовкой к этому моменту. Пожилые женщины находились в особом положении: их близость к смерти наделяла повседневные действия сакральным смыслом. Подготовка «смерётной одежды» или гроба, а также обсуждение собственной кончины были важными элементами субкультуры стариков и старух в деревнях.
Пожилые женщины играли значительную роль в семейной жизни, выполняя обязанности, связанные с уходом за детьми. Они ухаживали за младенцами, ходили с детьми за ягодами и грибами, рассказывали сказки, передавая через них мудрость и традиции. В сезон полевых работ, когда родители были заняты, дети часто оставались под присмотром бабушек, даже если старушки сами нуждались в заботе. Современники отмечали это так: «Где, бабка, ни бери, а внука корми». Однако забота о малышах часто ложилась на плечи немощных бабушек, что порой выглядело как вынужденная мера.
В крестьянских семьях XIX века старики продолжали участвовать в хозяйственных делах, насколько это позволяли силы, придерживаясь традиционного разделения труда на мужской и женский. Уважение к пожилым членам семьи зависело от их способности трудиться, а также от уровня достатка и структуры семьи. Большим почетом пользовались богатые старики в крупных неразделенных семьях.
Христианская мораль и устои жизни в деревне требовали почтительного отношения к пожилым родителям. Считалось, что дети обязаны заботиться о родителях, слушаться их, кормить и ухаживать за ними в старости. В конце XIX века житель Орловской губернии писал: «Дети обязаны родителей во всем слушать, покоить и кормить во время болезни и старости». Многочисленные дети в семье обеспечивали старикам спокойную старость: сыновья по очереди брали родителей к себе или коллективно обеспечивали их всем необходимым. Неисполнение этих обязанностей порицалось, а в некоторых случаях на непутевых детей накладывались меры общественного воздействия.
Волостные суды часто рассматривали жалобы стариков на отказ детей в уходе и пропитании. Например, в Архангельской губернии начала XX века такие дела были нередки. Суд выносил решения, определяя нормы снабжения стариков, чтобы обеспечить им достойные условия жизни. Однако даже такая практика не всегда могла исправить ситуацию.
К началу XX века ухудшение нравов и ослабление патриархального уклада затронули и семейные отношения. Духовенство первым заметило ухудшение положения стариков в деревнях. Так, в 1898 году священник Покровский из Тамбовской губернии писал: «Старики не почитаются, им желают скорейшей смерти. Сын не стесняется бранить, а порой и бить отца». В Орловской губернии отмечали, что к старым матерям относились пренебрежительно, могли попрекнуть хлебом или отказать в одежде. В Владимирской губернии описывали случаи, когда старушкам приходилось жить подаянием, несмотря на то, что у них были взрослые сыновья.
Были и более тяжелые времена, когда голод толкал деревенские семьи на крайние меры. В такие периоды стариков кормили плохо или вовсе оставляли без ухода. Отношение к ним становилось утилитарным: пожилых людей воспринимали как лишние рты, которые мешали выживанию всей семьи. В крестьянской среде это объясняли так: «Хотя бы уж самим-то животы не подвело, а старикам все равно помирать пора». Несмотря на внешнюю жестокость такого подхода, он отражал суровую реальность выживания крестьянских семей, находившихся на грани голодной смерти.
Таким образом, старость в деревенской жизни была наполнена как заботой и уважением, так и трудностями, связанными с выживанием в тяжелых условиях. Эти противоречия отражают сложную картину уклада жизни русской деревни конца XIX – начала XX века.
Автор: В.Б. Безгин
Источник: «Повседневный мир русской крестьянки периода поздней империи»
Подписывайтесь на наш паблик, где ежедневно появляются интересные истории из жизни простых людей. Познайте жизнь так, как она была!
Добавить комментарий